Мало кто знает,как я люблю в самолетах две вещи-когда он набирает разгон и отрывается от земли,и когда он с разгону приземляется и пытается остановиться. Меня охватывает дикий восторг,я чувствую себя счастливой и свободной. Мне нравятся зоны турбулентности,когда самолет потряхивает, я возвращаюсь далеко в детство...
За этот месяц,мне посчастливилось ощутить все эти эмоции 4 раза. Я летала домой к родителям и к Милке в Нижний Новгород. моим старым читателям Милантий так же более привычна под ником Ночька))
Наверное,эти эмоции мне достались не просто так. Они были мне в уплату,совершенно не равноценную плату, произошедшим событиям.
Месяц назад умерла моя вторая мама. Она была мамой Ночьки,но для меня она также была любимой мамой. Я всегда думала,что мой папа где-то наследил у меня появилась старшая сестра,которую я нашла в Милке. Мы можем не писать и не разгивариватьс друг другом годами, но никто не обидится друг на друга,потому что мы чувствуем,что мы любим и скучаем друг по другу, нам не нужны слова,что бы слышать очевидное. Она мой шоколадный мишка,а я ее ванильный мишка...так и живем..
Мама Оля любила меня как свою родную дочь. Как Милку и старшую Настю... Она всегда радостно звонила мне по телефону и расспрашивала и мелочах,наполняющих мою жизнь. Когда мы с Милкой приезжали к ней на дачу, она стелила мне лучшую постель и накладывала самую вкусную еду, с удовольствием мы опрокидывали с ней коньячку и говорили обо всем на свете. Я могла рассказать ей обо всех секретах,как родной маме,попросить совета или помощи. Больше,чем родная мама,меня любила только мама Оля.
почти месяц назад мне написала Милка. Написала "ванильный мишка,мама Оля умерла..."
Я не могла поверить глазам и пыталась придумать что угодно,что может подразумевать смерть. Ролевку,словеску,игру,все,что угодно,но только не то,что должна была воспринять,как должное.
Помню в тот момент,минут пять я сидела в очень сильном шоке. Потом я очень долго и громко плакала. Откровенно говоря,я плачу и сейчас,пока все это пишу,сидя в самолете. Потом пришла моя мама и не могла поверить в эти новости. Моя мама была знакома с мамой Олей всего одну ночь,но полюбила ее как сестру. Мама плакала вместе со мной. Я написала мужу и в этот же момент он взял мне билеты до Новгорода.
Когда я приехала, все было как обычно,будто ничего и не произошло,только без нее. Я не смогла набраться смелости и приехать к ней на могилу. Думаю,Милка так же не смогла бы этого сделать.
Я наругала Милку только за то,что она не сказала мне о маминой болезни раньше. Что бы я успела приехать и обнять ее.
Сейчас я корю себя только за то,что просто не успела ее увидеть и подержать за руку.
Я уверена,что где бы она сейчас не была,она знает,что я ее очень любила и знает,что я бы примчалась как только узнала о ее болезни, простит за проявленую слабость и отрицание видеть этот злосчастный надгробный камень.
Милка рассказала мне о горе врачах,которые лечили ее не от того и как не увидели рак абсолютно всего организма... Как любящая работодательница,у которой мама Оля работала няней, оплатила поездку Милки и лечение ее мамы в Израле.
Показывала ее последние фотографии и рассказывала,как приносила море ей в ладошках,потому что они не могли подъехать на коляске к берегу. Как мама Оля слабо ему радовалась,закутавшись в море курток и пледов,потому что даже в жарком Израле, ей было чертовски холодно.
Знаешь, я ведь не плакала и не проявляла слабости при Милке, я поддерживала ее как могла,отвлекала и веселила. А сейчас понимаю,что нам обоим необходимо было сесть и проплакаться.
Сейчас я просто реву в самолете и смущаю рядом сидящих пассажиров. Мне не стыдно, просто не могу себя остановить.
Кажется,что я осознала эту утрату,только оторвавшись от земли в Нижнем Новгороде.
Я знаю,что Милке сейчас будет очень тяжело,что скорее всего,она сорвется и улетит в Питер,бросив все,что есть у нее дома,взяв только свой международный диплом мастера-флориста мирового уровня и кучу нелепых сережек. А больше ей ничего и не нужно. И ладно. У нее есть я...а большего ей и не нужно...
Я навсегда оставлю в памяти совершенно веселую,беззаботную, розовощекую и смеющуюся маму Олю. Как она весело бегала по даче в каких-нибудь клевых кросовках и смеялась как ребенок,радуясь какому-нибудь корешку. И буду любить ее всегда.
Только одно меня расстраивает. Что рано или поздно,лучше,конечно,поздно, мне придется пережить все эти эмоции снова,и на более глубоком уровне....